добавил: 
Демократы перестроечных времен норовили поливать грязью всё советское, хотя сами были родом из той Атлантиды, которая вскоре затонула на их глазах и их усилиями. Сегодня другая крайность – ностальгия по «застою». Словно и не было «психушек», диссидентов, «холодной войны», официального вранья, что мы строим коммунизм и уже построили развитой социализм. Одно несомненно – несмотря на десятилетия тоталитарного режима, который постепенно смягчался, ибо Генсеки дряхлели и умирали, а вливанья свежей крови в ряды престарелых членов Политбюро не было, жить люди умудрялись насыщенно и весело. Находилось место и личным увлечениям, хобби. Нет ничего удивительно, что в эпоху тотального дефицита коллекционирование расцвело. Многие раритетные «мелочи» ценились ими на вес золота, служили предметом торга и обмена. О чем же, собственно речь?
Марки и открытки. Кляссеры, или специальные альбомы имелись у каждого второго или третьего. Конечно, как и в любом увлечении, была здесь своя «элита» и своя «массовка», которая бездумно подражала серьезным коллекционерам. В их же «арсенале» впридачу к маркам были лупа с салфеткой, обычная школьная промокашка и др. Возможно, до сих пор где-нибудь на антресолях пылятся марки СССР – ведь новому поколению до них никакого дела. И даже не поймут, как можно было так увлекаться…
Монеты, купюры, другие денежные знаки – как собственные, дореволюционные, так и «заморские» (последние ценились в разы выше – ведь попасть за границу в те времена было редкой удачей – разве что в дружественные социалистические государства Восточной Европы: Болгарию, Венгрию, Чехословакию). Монеты СССР если и котировались, то те, что относились к первым годам Советской власти;
Значки, вымпела с государственной символикой. Сувенирные экспонаты ценились не настолько по сравнению с орденами и медалями. Впрочем, достать награды можно было разве что по «блату» и на «черном рынке». За торговлю оными по головке бы точно не погладили, а то, глядишь, и статью УК можно было схлопотать;
Книги. Вот за чем приходилось занимать очереди в книжный магазин едва ли не с полуночи, да еще писать номерок на руке. Да-да, не оговорился – не за хлебом насущным, а за духовной пищей! Сам не раз выстаивал в таких очередях за Фенимором Купером или Вальтер Скоттом. Как ни странно, в деревнях и селах историческую или детективную литературу, за которой «гонялись» особенно рьяно, можно было приобрести свободно и без всякой нервотрепки – не до чтения было местным жителям, со скотиной бы управиться да урожай вовремя собрать. Личная библиотека, конечно, могла собираться чисто ради моды или хвастовства – по цвету корешков книг и наличию собраний сочинений классиков, которым суждено было годами пылиться на полках. Но были и те, кто самообразовывался, читал запоем, собирал книги пользы ради;
Спичечные этикетки, коробки от сигарет, особенно импортных. Хорошо помню, как сам «подседал» на это дело. До сих пор с коллекцией не расстался, хоть и редко пересматриваю. И это при том, что никогда в жизни не курил, обходился без спичек и сигарет. Спортивный интерес, да и только!
Упаковки от жвачки. Ведь советская пищевая промышленность стала ею баловать далеко не сразу – до того умудрялись жевать смолу или гудрон. А потом пошли однотипные прямоугольные тоненькие пластинки, которые быстро приелись. Жвачку в буквальном смысле передавали изо рта в рот, хотя там уже ни вкуса, ни запаха уже не было. Важно было приобщиться к тому, что «из-за бугра»;
Образно выражаясь, вышеперечисленные виды коллекционирования были лишь самой верхушкой айсберга. Ведь те, кто были постарше и побогаче, от марок и этикеток переходили к антиквариату, иконам, изделиям из золота, картинам, посуде и др. Рисковали они при этом еще в большей степени, чем дети и подростки. А Советская власть хоть и начинавшая агонизировать в 80-е годы, все-таки успела «раскрутить» и довести до суровых приговоров несколько дел по обвинению в коррупции и спекуляции.
Словом, что бы тогда ни коллекционировал, — сейчас оно достойно места в любом музее под общей обложкой типа «вспомни СССР». И ведь есть, что вспоминать, и чем гордиться! В этом смысле мы – счастливые.